Рамиль ШАРИФУЛЛИН:

В студии ИА «Татар-информ» прошла онлайн-конференция с участием первого зампредседателя Верховного суда РТ – председателя Совета судей РТ Рамиля Шарифуллина. Он рассказал о том, с какими показателями завершают год суды республики, как проводится оптимизация судов и поделился с интернет-аудиторией своим мнением о некоторых проблемах. Беседу вел генеральный директор ИА «Татар-информ» Леонид Толчинский. 

Год завершается. Рамиль Анварович, с какими наиболее важными статистическими итогами вы считали бы нужным ознакомить нашу аудиторию, характеризующими работу судов?
Р.Ш.: Кассационной инстанцией в Верховном суде Татарстана рассмотрено уже 14 тысяч 855 гражданских дел и 10 тысяч 825 - уголовных.

Районными и городскими судами республики за 9 месяцев текущего года рассмотрено 9 тысяч 584 уголовных дела (за прошлый год - 14 тысяч 237), 80 тысяч 827 гражданских дел (за прошлый год - 110 тысяч 757) и 5 тысяч 922 дела об административных правонарушениях (за прошлый год - 5 тысяч 841).

Отмечается уменьшение количества рассмотренных уголовных дел,  увеличения гражданских и административных дел.

На протяжении уже нескольких лет идут разговоры об оптимизации судов. Как осуществляется данный процесс в нашей республике и что он даст? 
Р.Ш.: Вопрос об оптимизации судов изначально был поднят на федеральном уровне еще в 2007-2008 годах. Тогда мнение председателя нашего Верховного суда республики Геннадия Баранова было следующее: какой-либо необходимости оптимизировать систему судов республики нет. Мы исходили, прежде всего, из вопросов доступности правосудия, поскольку предполагалось, что в отдельных районах будут упраздняться суды, а их полномочия будут передаваться в соседние районные суды. А поскольку между некоторыми районами не существовало даже автобусного сообщения, то предполагалось, что с организационной точки зрения будет гораздо больше вопросов, чем отдельных положительных моментов, которые могла бы принести эта оптимизация. Но время проходит. За эту работу взялся Совет судей РТ. В итоге в процессе обсуждения пришли к заключению, что оптимизировать суды необходимо. Прежде всего, чтобы разгрузить или получить дополнительные штатные единицы в те суды, которые работают с огромной нагрузкой. К таким  мы относим отдельные суды Казани - это Советский районный суд, Вахитовский районный суд, Ново-Савиновский районный суд, Приволжский районный суд, а также Набережночелнинский и Нижнекамский городские суды. Оптимизация проводится, прежде всего, в интересах граждан. Поскольку в этом случае будет уменьшаться время рассмотрения их исковых требований, сократится время нахождения заявлений в суде. На нынешний день принято решение об оптимизации и создании пяти районных судов на базе: Кайбицкого и Апастовского, Ютазинского и Бавлинского, Новошешминского и Черемшанского, Сармановского и Тюлячинского.

Думаю, что положительный эффект от этого будет. В настоящее время законопроект находится в Госсовете РТ, я думаю, что в течение 1-2 лет эти вопросы будут решены.

А как все это согласуется с призывами руководства страны, что все проблемы, которые возникают, надо решать только через суд. Суд - это единственный правовой и законный способ решения любого конфликта. Если население по любому поводу начнет ходить в суд, суды не захлебнутся?
Р.Ш.: Тенденция последних двух десятилетий подтверждает ваши слова – в судах увеличивается количество гражданских и административных дел и уменьшается количество уголовных. Население понимает, что обращение в суд - это единственный законный способ разрешения ситуации.

Количество дел в судах республики растет, а число судей и работников аппаратов судов не увеличивается. Понимая это, мы стали больше внимания уделять развитию информационных технологий в судах. Это позволяет автоматизировать рутинную работу и высвободить людей для процессуальной деятельности.

Кроме того, мы рекомендуем тем, кто собирается обратиться в суд, прежде проконсультироваться по своему вопросу у юристов юридической консультации. Многие вопросы могут сняться на этой стадии. А если дело дошло до суда, то нужно идти до конца, и даже если оно проиграно, то есть, к примеру, суд отказал вам в удовлетворении исковых требований, надо обжаловать данное решение в кассационную инстанцию Верховного суда РТ либо, если дело рассматривалось в мировом суде, в апелляционную инстанцию районного суда. Надо все инстанции обходить.

Судьи - не очень публичный народ, редко где увидишь их выступления. Это принципиальная позиция - поменьше комментировать?
Р.Ш.: Нет, скорее, это просто характер работы такой. У меня это только второе интервью. Ведь мы, судьи, не можем комментировать свои решения, да и что там комментировать, когда судья уже все неоднократно взвесил во время процесса. А комментировать решение другого судьи любого уровня  нам запрещено по Кодексу судейской этики. Но сейчас принят закон об открытости и доступности судов. И я думаю, что и журналисты, и общество видит, что в принципе «белых пятен» в работе судов становится меньше. А комментарии - это дело журналистов. Хотя не скрою, мы их ждем.

А вы сами комментарии журналистов как оцениваете? Не расцениваете это как давление на суд?
Р.Ш.: Сейчас комментарии журналистов без глубинного анализа. Никто не против анализа того или иного решения суда, если он сделан без оскорбительных, клеветнических высказываний, потому что это не допустимо. Пресса все-таки формирует общественное мнение и та или иная сторона при судебных разбирательствах этим пользуется. Примеров целая масса. Эти люди прекрасно понимают, что через это общественное мнение можно определенным образом воздействовать на суд. И это на совести журналистов. А вот умные детальные замечания о тех или иных судебных несостыковках - делать нужно. Но, к сожалению, такой аналитической работы сейчас практически никто не делает. Я бы ее приветствовал.

Можно рассказать подробнее о вашей деятельности в лице председателя Совета судей РТ? Что за совет, что он собой представляет и чем занимается? 
РШ.: Совет судей – это совещательный орган для обсуждения наиболее насущных вопросов нашей судебной организации. На нем обсуждается, например, и вопрос об оптимизации судов. Считаю, что Совет судей помог принять наиболее оптимальное решение по этой проблеме. 

Сейчас мы уделяем значительное внимание информатизации. Здесь есть определенные вопросы и недопонимание отдельных представителей судейского корпуса. Мы, как правило, гуманитарии, и информатизация кому-то не совсем понятна, но как показывает время, надо двигаться именно в этом направлении. 

С первого января вводятся апелляционные инстанции, объясните, пожалуйста, что это такое и чем они отличаются от кассационных?
Р.Ш.: Очень много наших реформ инициированы практикой работы Европейского суда. До настоящего времени у нас существовало три инстанции: районный суд - первая инстанция, Верховный суд – кассационная инстанция, Президиум Верховного суда РТ – надзорная инстанция. Но, поскольку иногда были замечания к судебной работе со стороны Европейского суда, был принят этот законопроект. С точки зрения интересов граждан – у них увеличивается возможность обжалования решения суда, изменятся и сроки рассмотрения материалов.

Скажите, а как часто приходится наказывать судей? 
Р.Ш.: Процедура привлечения судьи к ответственности непростая. Все это сделано для того, чтобы защитить судей от какого-либо давления. И многие думают, что если такие законодательные преграды есть, то судью невозможно привлечь к ответственности. Я хочу сказать, что в тех случаях, когда такие проблемы возникают, существует определенная процедура. Поведение судьи, замечания к его деятельности рассматриваются на Квалификационной коллегии судей РТ. Туда вносится представление о привлечение к дисциплинарной ответственности судьи или о прекращении его полномочий. В основном такие представления бывают связаны с нарушением Кодекса судейской этики.

А как выявляются подобные нарушения? У вас есть служба аналогичная УСБ МВД? 
Р.Ш.: Своей службы безопасности у нас нет. Я считаю, что для судейского сообщества необходимости в этом нет. 

Рамиль Анварович, а какой процент сегодня молодых судей и как вообще молодые попадают в судьи? И какое соотношение мужчин и женщин в вашей профессии?
Р.Ш.: Средний возраст татарстанских судей, работающих в судах общей юрисдикции, – 45 лет. Молодых представителей судейского корпуса до 30 лет всего 3 процента. Я объясню, почему в судах так мало молодых судей. Во-первых, судьей может стать гражданин России не моложе 25 лет, с высшим юридически образованием и стажем работы по специальности не менее 5 лет, а во-вторых, он должен быть морально готов к этому, ведь должность судьи обязывает человека ко многому. Поэтому право быть судьей появляется только к 27-28 годам.

Как правило, большинство из ныне действующих судей до того, как претендовать на эту должность, набирались опыта, будучи работниками аппаратов судов (секретарями, помощниками судей), не много, но есть среди судей бывших прокуроров и следователей, работников правоохранительных органов, юрисконсультов предприятий, адвокатов.

По закону судья может работать до достижения им 70 лет. Но возрастных представителей среди судейского корпуса республики не так уж и много, а в Верховном суде РТ вообще таких нет. Работа очень тяжелая.

Примечательно, что женщин-судей больше, чем мужчин, в мировых судах. Из 171 мирового судьи на сегодняшний день 114 (или 67 процентов) – представительницы «слабого» пола. А вот нагрузка у них отнюдь не слабая – 249,2 дела в месяц.

Заметим, что мировой судья представляет собой обобщенный образ привлекательной женщины чуть старше 40 лет.

А как вы относитесь к институту суда присяжных?
Р.Ш.: Я лично отношусь к этому положительно. Мнения в нашей среде относительно необходимости этого института различные. Кто-то скептически относится к нему. Кто-то считает, что это пережиток прошлого и дело сейчас за профессиональными судами, но, скажем, раньше народные заседатели для меня - молодого начинающего судьи - были опорой, мы делили ответственность за принятие решения на всех. 

Было ли так, что готовясь к слушанию, вы вроде бы уже поняли суть дела, но ход самого слушания дела вас в этом переубеждал?
Р.Ш.: Все приходит с опытом. В начале своей карьеры после изучения дела у меня свое мнение складывалось, и я спокойно заходил в процесс, и практически в 99 процентах случаях все менялось. Вообще для судьи главное – сомневаться, но сомневаться до тех пор, пока не примешь решения. Судья не должен выходить из зала суда с сомнениями в правильности принятия решения.

Новый год скоро, а как вообще судьи его отмечают, как он у вас проходит?
Р.Ш.: Праздник у судей начинается тогда, когда рассмотрена последняя кассационная жалоба. У нас давняя традиция, заложенная еще Геннадием Михайловичем Барановым, мы готовим концерт силами работников аппарата и судей, и даем его в помещении суда. У нас есть прекрасные мастера песен, танца, а потом у нас проходит общий новогодний вечер. Это время, когда мы в своем кругу отдыхаем. 

Материал подготовила Эмма СИТДИКОВА.